Французская борьба, как и всякий одряхлевший, обветшавший организм, скончалась неожиданно и по самой пустяковой, незаметной для здорового организма причине…
   В один из обычных «борьбовых» дней, когда знаменитый «дядя Ваня», под звуки марша, вывел свою разношерстную команду на цирковую арену и, построив всех чемпионов полукругом, заревел своим зычным голосом:
   — В настоящем международном чемпио…
   — Неправда! — крикнул чей-то звучный голос с третьего ряда.
   Дядя Ваня споткнулся и недоумевающе взглянул на перебившего.
   — То-есть… что неправда?
   — Да вот вы сказали «в настоящем международном» — это неправда.
   — Что именно? — обиделся дядя Ваня. — Неправда, что он настоящий, или что он международный?
   — И не настоящий он, и не международный.
   — А какой же он?
   — Вам лучше знать. Только он не настоящий.
   Дядя Ваня пожал плечами и пошел дальше:
   —..чемпионате, организованном в интересах спорта для борьбы за первенство мира…
   — И это неправда, — твердо сказал голос уже из первого ряда.
   — Что… неправда?
   — Что вы говорите «в интересах спорта»… Ну, при чем тут интересы спорта?
   — Как это… так… при чем? Спорт же — вы сами знаете…
   — Знаю, знаю, — засмеялся зритель. — Потому и говорю: не верю.
   Дядя Ваня скрыл смущение и гаркнул дальнейшее:
   — …для борьбы за первенство Мира…
   — Неправда! — крикнул кто-то из второго ряда. — И в Одессе, и в Харькове, и в Ахтырке, и в Виннице сейчас борются в цирках за первенство мира…
   — Ну, так что же?
   — Сколько же у вас миров, если в каждом паршивом городишке ваши дармоеды возятся на пыльных коврах «за первенство Мира»?
   — Дядя Ваня, — крикнул с галерки сиплый, дружески-фамильярный голос. — Не втирай очки.
   Дядя Ваня призвал на помощь все свое самообладание и крикнул:
   — Победителям будут розданы следующие призы…
   — Неправда!..
   — Что? Господи, Боже ты мой… Что же неправда?
   — Вот это… что победителям…
   — Почему?
   — Ну, какие они победители? Тоже спорт нашли! Ха-ха!
   Дядя Ваня чуть не плакал:
   — …следующие призы: большая золотая медаль.
   — Неправда! Не верим!
   — Да медали хоть поверьте! — стукнул страшным кулаком себе в грудь дядя
   Ваня.
   — Не хотим! Довольно верили! Хватить!
   — Да чему ж вы тут не верите: обыкновенная большая золотая медаль…
   Со всех сторон кричали:
   — Неправда!
   — Нет! Не может быть!
   — Она не обыкновенная!
   — Не большая!
   — Не золотая!
   — Не медаль!
   — О, Господи! — надрывался дядя Ваня. — Да ведь что-нибудь борцы получат?
   — По морде они получать!
   — Брось, дядя Ваня! Иди спать.
   — Господа, господа! Так же нельзя… Вас много, а я один. Если у публики есть какие-нибудь заявления, пусть она говорит по очереди. Вот вы… чего вы от меня хотите?
   — Я? От вас? Конечно, хочу… Скажите, дядя Ваня, у вас нет продажного бензина? Я вчера в кафе принял заказ на 3000 пудов… Может, продаете?
   — Господа! Это коммерческое дело, а мы… в интересах спорта…
   — Борьба тоже коммерческое дело!
   — Дядя Ваня! А где теперь Вахтуров?..
   — Вахтуров в Одессе! Сейчас его Пеликан избирает почетным гражданином города Одессы и ее окрестностей!
   — Как низко пал Вахтуров!..
   Увидев, что публика как будто отвлеклась в сторону, хитрый дядя Ваня воспользовался случаем и гаркнул:
   — Сегодня состоятся борьбы следующих пар…
   — Неправда! — взвизгнул женский голос.
   — Что неправда?
   — Все неправда! Не сегодня! Не состоятся! Не борьбы! И никаких пар нет!
   — Мадам, что вы! Да два борца — разве это не пара?
   — Ничего подобного! Вы с вашими борцами — два сапога пара!
   — Дядя Ваня, брось. Охота… Иди спать.
   — Пррошу внимания! Борется первая пара: сэр Джон Кукс, Англия…
   — Неправда! Он армянин! Какой же он сэр, если еще на прошлой неделе нам у Макаева шашлык подавал…
   Дядя Ваня сделал вид, что не слышит.
   — Сэр Джон Кукс, Англия и Лиман Фрей, негр, Тимбукту!!
   — Дядя Ваня, какой же он негр, ежели он белый.
   — Он очень чистоплотный… часто моется…
   — Вот тебе раз!.. А говорят: черного кобеля не отмоешь до бела.
   — Прошу почтеннейшую публику моих негров с собаками не смешивать! Вторая пара индус Кахута, Индостан…
   — Индус? Да я с ним давеча разговаривал, — так по-ярославски и чешет.
   — Он за это будет оштрафован, успокойтесь! Вторая пара…
   — Дядя Ваня, — проникновенно сказал искренний юный студентик из ложи. — Мне скучно.
   Солидный господин в первом ряду вынул золотые часы, взглянул на них и сказал:
   — Досточтимый дядя Ваня! Чтобы не тратить зря драгоценного времени, сделаем так: пусть они не борются, а просто вы скажете нам — кто кого должен побороть. Ей Богу, это все равно. А вечер будет свободный — и у вас и у нас.
   — Прравильно! — заревел мальчишка с галерки, подражая голосу дяди Вани.
   Грустным, полным затаенной боли взглядом, обвел дядя Ваня всю свою понуренную команду… Всем было не по себе, все сердца щемила боязнь за будущее.
   — Доборолись? — ядовито прошипел дядя Ваня. — С вами, чертями, и не в такую историю втяпаешься. Тоже, борцы выискались… Ступайте домой.
   И, рявкнув по привычке: «Парад, алле!», тихо побрел за борцами, которые гуськом, с понуренными головами, убитые, молча покидали арену.

* * *

   Так кончится французская борьба на Руси…
   Скука человеческая вознесла ее превыше леса стоячего, скука человеческая и положить ее на обе лопатки.
   Разбредутся безработные борцы, всякий по своему делу, и не скажут даже напоследок своему предводителю:
   — Avе, дядя Ваня! Morиturи te salutant.
   Не скажут, ибо не только не знакомы с латынью, но и по-русски подписываются так: «Борец Сиргей Петухоф».