Аннотация:
Уже неделю Мегрэ был не в духе, и сотрудники входили к нему в кабинет буквально на цыпочках. Впрочем, он не единственный в Париже, да и вообще во Франции, пребывал в таком настроении, потому что никогда еще в марте не было такой сырой, холодной и мрачной погоды. В одиннадцать часов в кабинетах было темно, как на рассвете во время приведения в исполнение смертного приговора; лампы оставались зажженными до полудня, а в три часа начинало смеркаться. Речь шла уже не о том, что льет дождь: все просто жили в дождевой туче, вода была повсюду, а люди трех слов не могли сказать не сморкаясь. В газетах публиковали фотографии жителей пригородов, которые возвращались домой на лодках по улицам, которые стали реками....
|
